В этой теме будут выкладываться миссии-отчеты о улучшении предметов экипировки и усилителей. Мисси – описания по экспериментам (разработке) улучшенного предмета/усилителя должны быть не менее 1200 слов. Для улучшения требуется три поста. Миссии – описание создания улучшенного предмета/усилителя должны быть не менее 360 слов. Для улучшения требуется один пост.
Все миссии выполняются без вознаграждения и в добровольном порядке.
- Куды прешь-то? – Дорогу мне преградил гориллоподобный охранник, одетый в радостно-розовую хирургическую робу. Смотрелось это… странно, как любит говаривать наш каге. Здоровый бугай в гламурной курточке и штанишках, но с дубинкой наперевес. Ну, а то, что это именно охранник, а не хирург-мутант у него на лбу написано было. Почему-то именно у этих представителей третей древнейшей удивительно тупое выражение лица. Видимо, оно прилагалось вместе с удостоверением и дубинкой, как непременный атрибут. Я оценивающе оглядел чудо с ног до головы и снова попытался пройти. Сейчас! Чучело твердо решило ни за что меня внутрь не пускать. Учитывая, что оно возвышалось надо мной как башня резиденции, а мяса в нем хватило бы аккурат на трех, таких как я, ситуация выглядела… нелепо. Ну не бить же его? - Куды прешь-то? - Видимо на этой дивной фразе его словарный запас заканчивался напрочь. - В библиотеку. - Сжалился я над ним, искренне наслаждаясь мучительным процессом размышления, который явственно отразился у него на морде. Впрочем, думал он не только головой – в этом непривычном занятии участвовало все тело. Он наморщил лоб, сощурился, пожевал губами, даже, кажется, ушами на бритой башке пошевелил. Подергал себя свободной рукой за кончик носа, почесал дубинкой лопатки, дернул ногой. - Эта… Без спецодежды нельзя! – Торжественно заключил он в конце концов. - В библиотеку? – Изумился я. Процесс шевеления извилинами пошел по второму кругу. Н-да… - Господин Курой, - Окликнули меня из-за стеклянных дверей, - Что же вы? Я вас жду, а вы тут. - Не пускают меня, господин Сейко. – Усмехнулся я, оборачиваясь к человеку в белом халате. Если существуют гении, которые выглядят как гении, то доктор Сейко, глава недавно сформированной химической лаборатории, был именно из них. Всклокоченные седые волосы стоят дыбом, словно его только что током хватануло. Дужка очков сломана и замотана изолентой, из кармашка халата торчит… куриная кость. Один ботинок светлый, а на другой ноге красуется тапочка на толстой резиновой подошве. Одним словом – гений. - Без спецодежды нельзя! – Торжественно заключил охранник. - Ты! Имбицил, страдающий недифференцированным гипотиреозом! – Ученый набросился на несчастную обезьяну, размахивая сухонькими, костлявыми кулачками. – Всех, кто появиться с таким вот эмблематическим знаком пропускать без промедления! Заруби это на своем носу! Охранник попятился от разбуянившегося доктора. По вмиг остекленевшим глазам я понял, что он потерял нить рассуждения ученого на слове «ты». - Позвольте мне, Сейко-сенсей. – Я отодвинул брызжущего слюной, подпрыгивающего на месте ученого. Тот явно вошел в раж. Вероятно, это был такой способ психологической разрядки: вгонять в ступор охранников. А, может, комплексы играли: маленького, но дико умного, перед большим, но непроходимо тупым. – Если тут появиться кто-нибудь вот с такой штукой, - Я щелкнул ногтем по протектору на ошейнике, - Отходишь в сторонку, прикидываешься ветошью и перестаешь отсвечивать? Иначе моментально вылетишь отсюда пинком под зад. Мы тут все «держим». Въехал? - Ага. – Пробухтел в конец обалдевшая детина. - Умница! – Похвалил я его, подхватывая ученого «под локоток», уводя его к стеклянным дверям. - Вы считаете, что я изъяснялся не достаточно ясно? – Озабоченно поинтересовался у меня профессор. - Ну что вы! – Заверил я его. По всем параметрам эта ситуация должна была меня бесить, но сам не понимаю почему, я откровенно развлекался. – Я просто так повторил. Так сказать, для закрепления результата. Вы же понимаете, люди с низким интеллектуальным порогом склонны к моментальному забыванию сказанного. Попросту, им не хватает оперативной сенсорной модальности, поэтому всегда полезно подстегнуть процессы запоминания, налегая на семантику… Куда тебя несет, Курой? Но профессору явно нравилось мое наукообразное чириканье. Он поправил кривые очечки и благосклонно кивал всклокоченной башкой, внимая мне. Ладно, чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. Мы прошли сквозь стеклянные двери, за которым лежал длинный, абсолютно белый коридор с матовыми, идеально ровными стенами, полом и потолком, мягко рассеивающими резкий свет ламп «дневного освещения». Я немедленно почувствовал себя подвешенным в воздухе – настолько сильна была дезориентация. Чувство, что ты стоишь, казалось обманом. Немедленно захотелось плюнуть на пол, что бы обозначит реальность. - Вы абсолютно правы, господин Курой. Как приятно поговорить с образованным человеком. Знаете, я сам какое-то время занимался проблемами семантического восприятия и пришел к интереснейшим выводам… - С удовольствием выслушаю ваши умозаключения, Сейко-сенсей, - Перебил я его, - Но, знаете ли, образ жизни шиноби слишком мало позволяет нам предаваться собственным скромным слабостям, в том числе: наслаждаться приятной научной беседой. Дела, дела… Как-нибудь вечером, за чашкой чая, я с удовольствием ознакомлюсь с вашими выводами. А сейчас, какого синегами вы меня сюда позвали?! Профессор шарахнулся в сторону, дико глянув, словно у меня неожиданно рога выросли. - Э-э-э… Да. Собственно… да… - Отлично! – Я кивнул ему, подбадривая. - Мн-э-э… - Если он немедленно не прекратит блеять, я его тут же и размажу. Будет подтверждать реальность, вместо плевка. А что, ничем не хуже. Но, он, видимо, сообразил, что нервы у меня, как у всех шиноби, не бесконечные. Что ж поделаешь, давно и широко известно, что мы существа хрупкие и нежные, с очень чувствительной нервной системой. – Прошу вас, следуйте за мной. Он неопределенно повел рукой по нереально белому коридору и посеменил куда-то вперед, то и дело нервно оглядываясь на меня через плечо. Подумаешь, чувствительный какой, рявкнуть нельзя! Я последовал за ним, ловя краем глаза свое собственное черное отражение-тень в матовых стенах. Это раздражало. Ученый остановился перед дверью, почти сливающейся с обшивкой и открыл ее вычурным, сложным ключом, который выглядел скорее как женское украшение. Все правильно, такой не сразу подделаешь. Я ожидал увидеть за дверью что-то вроде личного кабинета, но ошибся: мы оказались в самой настоящей лаборатории. Все тот же раздражающий белый цвет и не менее белый свет. Только еще прибавились и такие же «снежные» столы, непонятные гудящие и щелкающие приборы, колбы, реторты, банки и сложные стеклянные конструкции, радостно, пригоршнями, разбрызгивающие все тот же белый свет. Ёкай! Даже все жидкости: бегущие, бурлящие и спокойные – были прозрачными. Я почувствовал, что еще немного – и я спячу от этой царящей белизны, отправившись в гости к Язуну. И остро пожалел, что оставил Яана с наружи. Хотя, он мне вряд ли чем-то смог бы помочь. Мой ворон – птица воспитанная, в помещениях не гадит. Самому что ли заняться? - Кхм!.. Итак, господин Курой, мы закончили изучать те образцы воды, которые вы нам предоставили и сумели вычленить главные составляющие, - Профессор подошел к доске, напоминающей школьную, только белую, естественно, и потянул за кольцо. Из рулона, закрепленного сверху доски, развернулось изображение. Я возликовал: хоть какие-то цветные пятна! Но, радовался я, естественно, преждевременно. Во-первых, от того, что я увидел, мои глаза немедленно съехали к переносице, а мозг напрочь отказался переваривать информацию, послав хозяина в бездну.
А, во-вторых, профессор продолжал свою речь: - Основным компонентом оказался, как не странно, обыкновенный эпинефрин , а точнее: Эль тринадцать четыре-диоксифенил два-метиламиноэтанол, что, как вы понимаете, является катехоламином. – Он снова поправил очки, вытащил из нагрудного кармана кость, ткнул ей в формулу и недоуменно на нее уставился. Не на формулу, на кость. Я любезно протянул ему кунай. Ученый моего намека не понял. Засунул кость обратно в карман и принял кунай, используя уже его вместо указки. – Благодарю. Но, как вы видите, полидиоксифениловые цепочки здесь не совсем правильные. Конечно, в данном случае по-другому и быть не может, т.к. данный образец эпинефрила получен из воды, а не выработан хромаффинными клетками мозгового вещества надпочечников. Но именно это, как вы понимаете, и придает воде те неоспоримо удивительные свойства, что вы… Честно говоря, я не то что ничего не понимал – я слышать то его перестал. Мой несчастный мозг просто отказывался принимать этот бред и просто отключил ненужные функции, дабы не напрягать хозяина. Я тряхнул головой, пытаясь заставить ее включить думательные способности – очень уж не хотелось напоминать давешнего охранника, хотя у меня уже появилось устойчивое желание и лоб наморщить, и почесаться, и ушами пошевелить, даром, что не умею. - Короче, док, нам эта штука чем-нибудь помочь может? – Перебил я его плавную, словно заученную речь, из которой до меня доходило только «но» и «следовательно». Он замолчал, застыв с полуоткрытым ртом, споткнувшись на недоговоренном слове. Я услужливо поправил ему подбородок, закрыв рот. - Э-э-э… Так, собственно, об этом я и веду речь! Мы сумели синтезировать данный компонент и на его основе можем теперь продолжать опыты над усилителями. Сейчас мы работаем над боевыми пилюлями. Это будет принципиально новый подход, не такой, как используют в других странах. К тому же, если эксперименты завершаться успехом, то наш продукт будет гораздо, гораздо дешевле импортного мономолекулярный цепочки… - Стоп. В чем проблема то? – Я начал потихоньку закипать. - Э-э-э… Видите ли, мы уже провели эксперимент на животных, но этого мало. Нужны пробы на людях и… шиноби. Поэтому я и рискнул к вам обратиться… - И всего то? Что ж ты мне мозги то столько времени поласкал? – Я спрятал руки поглубже в карманы, борясь с горячим желанием немного придушить это светило науки и вышел за дверь. С «подопытными кроликами» проблем не будет – тюрьма у нас и без того переполнена, пора бы проредить немного. А вот шиноби… Ну, будем искать в добровольно-приказном порядке.
С раннего утра я тренировал скорость сложения печатей и оттачивал метание кунаев. Под обед я решил дать себе передышку и немного вздремнуть. Я выбрал себе подходящее место под деревом, огромная крона которого защищала от лучей палящего солнца, вознил в землю рядом с ним мой меч и, улегшись поудобней, сомкнул глаза. В эту часть леса, служившую мне тренировочной площадкой, редко кто забредал, поэтому я наслаждался тишиной и покоем. Под игривое шелестание ветра в листьях деревьев и тихое журчание ручья я задремал. Из сна меня выдернуло неприятное ощущение, что кто-то вцепился в мой жилет. Я медлено открыл глаза. Твою ж... Я думал отдам душу синигами. Прямо перед моим лицом, вылупив зоркие глаза, на меня смотрел ястреб. Это его когти вцепились в мою одежду. Чертова курица. На лапе пернатого было послание. Пересадив птичку на плечо, я раскрыл свиток, наверняка содержащий очередное задание. "Даруи, я слышал ты желаешь принять участие в деятельности нашей новой лаборатории. Раз так, у меня для тебя задание: отправляйся в тюрьму и выбери там заключенных, которые больше понравятся. Отведешь их в эту лабораторию, дальше тебе все объяснят. Курой Яте." Агась, значит занятие на сегодня у меня есть. Отослав ястреба назад и возвратив меч на прежнее место, я отправился к тюрьме. Последнее время мне довольно часто приходится иметь дело с такими приятными местами. Вчера психушка теперь это, но у обитателей тюрьмы, в отличии от их собратьев в псих-больнице, с мозгами не так плохо. С такими легче говорить, особенно когда тебе что-то от них нужно. Пудрить мозги психам намного сложнее, потому что ты не понимаешь, что творится у них в черепушке, они непредсказуемы и поэтому плохие собеседники. В тюрьме не было ничего особенного. Большую часть здания занимали огромные помещения с рядами камер по обеим сторонам. Камеры располагались в два "этажа" и к верхним "номерам" вели небольшие металические лестницы. Остальное пространство тюрьмы было оборудовано под раздевалки, душевые, помещения для охраны и т.д. Уведомив начальника тюрьмы, что я отдолжу у него несколько постояльцев, я проследовал к камерам. -Откройте камеры и выведите мне самых буйных из здешней братии,- попросил я, обращаясь к начальнику охраны. Тот, предварительно получив добро от начальника тюрьмы, согнал в помещение несколько десятков вооруженных охранников и начал отбор "претендентов". Через пару минут передо мной стояли в ширенгу дюжина местных обитателей. Вид у них был недружелюбный, и они были явно недовольны, что их потревожили. Начнем наш кастинг. -Итак, отбросы. Мне нужны три добровольца для участия в исследовательской работе. Пусть вас не пугает это умное слово, думать вам не придется. Желающие есть? Один из кондидатов слегка подался вперед, чем привлек к себе внимание охраны. Однако бежать он не собирался. -С какого черта мы должны... Резкий удар поддых прервал недовольного. Преступник скорчился на полу в позе эмбриона. -Связать. Так, один есть. Еще добровольцы будут? Нет? Что ж, раз никто больше не рвется поработать на благо деревни, выберем по другому. Я указал охране еще двоих: того, кто больше всех буравил меня взглядом и еще одного с лицом маньяка. Мне казалось, троих должно хватить. Выслушивая, что обо мне думают остальные заключенные, кем я являюсь и из какой дыры вылез, я повел своих подопытных к лаборатории. По дороге я пытался догадаться, что же там собираются испытывать. Вряд ли оружие, тогда сказали бы наведаться в морг - с тамошними обитателями хлопот меньше. Правда и желающих было бы меньше, чем в тюрьме. А может как раз наоборот, там выводят новые лекарства и препараты. Или же ученые сами еще не поняли, что же такое они получили и хотят узнать, как это воздействует на людей. Такое тоже бывает. Примерно через десять минут ходьбы один из счастливчиков пытался убежать, впрочем неудачную. Так как трое заключенных были связаны друг с другом веревкой, беглец далеко не смылся. Наградой за попытку ему послужил кулак, прилетевший неудачнику в область печени. Так как одного из заключенных повеселило наказание его собрата его я тоже не обделил. Ему предстаяло нести беглеца на своем горбу, пока тот не сможет нормально передвигаться. Третий, наученный печальным опытом товарищей шел смирно и тихо. Оставшийся путь преодолели без приключений. Войдя в здание наткнулся на здоровенного охранника. Мои сопровождаемые не смогли сдержать смеха, когда увидели на нем розовую форму. -Стой, куда идешь ты...это...имбицил. Последнее слово он явно выдернул из чужой речи. Я прямо умилился его стараниям выговорить его. По его лицу было понятно, что значение этого оскорбления было ему не знакомо. -Я шиноби Кумо, у меня подарочек для вашей лаборатории. При слове шиноби детина сморщился. -Докажи. Я совсем забыл, что мой протектор не видно за моей густой шевелюрой. Приподняв челку, я предъявил доказательство. -Проходи. Он явно был расстроен. Может думал, что получиться подраться с нарушителем. Путь мой лежал через стерильно белый коридор. Найдя нужное помещение я постучался. Дверь мне отворил старичок, с торчащими в разные стороны волосами и сломаными очками на носу. -Даруи, генин Кумо. Я привел заключенных. Лицо ученого выражало истинную радость. -Здравствуйте молодой человек, можете звать меня господин Сейко, я провожу исследования. А это, я так понимаю, для меня?- взглядом он указал на трех заключенных. -Верно понимаете. Еще Яте-семпай упомянул, что здесь я получу дальнейшие указания. -Ах да-да-да, конечно. Проходите пожалуйста,- жестом он пригласил меня внутрь. Мне конечно нравится белый цвет, но в этом помещении его было ну уж слишком много. Столы, кресла, аппаратура и все остальное было идеально белого цвета. Лаборатория представлялась мне местом более насыщенным что ли. Мне казалось повсюду будут различные химикаты, разных цветов, будет царить беспорядок, то здесь, то там будут валяться горы бумажек с различными формулами. Увы. Постепенно привыкнув к режущей глаза белизне я все-таки задал интересующий меня вопрос. -Что от меня требуется? -Пока что ничего, просто наблюдать за ходом исследований и следить за испытуемыми, чтобы они чего не натворили. Я отвязал одного из заключенных, а двух других связал спина к спине и усадил у стены. -Посадите его сюда,- профессор, не глядя, указал пальцем на кресло, похожее на то, что стоит у стоматолога. Усадив испытуемого и связав его специально предназначенными для этого ремешками, я взял себе стул и уселся в паре метров от него, чтобы видеть двух других. Господин Сейко что-то долго рассматривал и писал на большой доске. Я уже успел заскучать, когда он оторвался от своей писанины и взял небольшой шарик. Боевая пилюля. Вот над чем он работает. -Могу я поинтересоваться, в чем заключаются ваши исследования. Прошу объяснять без употребления профессиональных терминов, а то боюсь суть ускользнет от меня. -Я работаю над усилением свойств боевых пилюль, для придания им большей эффективности в сражении. Это моя личная разработка и гордость. Весь процесс заключается в том, что... И тут, не смотря на мою просьбу, изо рта ученого лавиной покатились непонятные моему скудному мозгу термины. Мы разговаривали как-будто на разных языках. Иногда до моего слуха долетали знакомые слова или даже целые фразы, но смысл окончательно потонул в нескончаемом потоке научных терминов. -Осадите, Сейко-сенсей, мне мягко говоря не понятен смысл некоторых ваших слов. Давайте лучше к делу. Помоему он был изрядно огорчен тем, что его научную тераду так безжалостно оборвали. Тем не менее он подошел к заключенному и попытался втиснуть ему в рот пилюлю. Это было сложной задачей, так как рот испытуемый открывать отказывался. Я подошел к нему и зажал ему нос. Спустя пол минуты он раскрыл рот, в который сразу же была втиснута пилюля. Однако на этом проблемы не закончились. Заключенный выплюнул пилюлю прямо в лицо профессору и смачно заржал. -Слушай ты!- я развернул кресло, чтобы подопытный смотрел на меня,- я не собираюсь с тобой возиться, если еще что-нибудь выкинешь, я засуну тебе этот шарик так глубоко, что даже переваривать не придется! Против таких уговоров он устоять не смог и послушно проглотил пилюлю. Профессор с надеждой в глазах ждал результатов. И он их получил. Тело испытуемого пронзило спазмом. Потом он начал судорожно трястись, как припадочный. Под конец он выгнул спину, приняв форму мостика и затих. -Пульса нет,- сообщил я неприятные новости. Однако профессора это не остановило. Он подогнал к креслу набор с хирургическими инструментами и начал вскрытие. Мне было не интересно, как он капается в кишках, поэтому я любовался реакцией двух оставшихся подопытных. Округлив от удивления глаза, они сидели неподвижно. Шок. Ну и хорошо, меньше проблем от их возни и болтовни. Когда они перевели взгляд на меня, я натянул на лицо дьявольскую улыбку. Это не прибавило им уверенности в своей судьбе. Они начали ерзать, пытаясь освободиться от пут. -Сидеть, а не то я быстро уменьшу ваши шансы на выживание! Спустя долгий час, профессор оторвался от трупа и побежал к столу с разными пробирками, химикатами и прочей дребеденью. С его разрешения, я убрал с кресла мертвеца и закрепил в нем очередного кандидата. -Не боись, если выживешь, получишь компенсацию за труды. Конечно вернешься назад в тюрьму, но жить станешь немного лучше. Профессор вернулся их мира химикатов с новой пилюлей в руке. По-моему она ничем не отличалась от предыдущей, но ему конечно виднее. Так как заключенный не хотел принимать пилюлю и на мои угрозы не реагировал, пришлось затолкать ее насильно. Вены у подопытного вздулись, зрачки сузились. И тут произошло то, чего я не ожидал - под эффектом пилюли заключенный порвал ремни, сдерживающие его. Mizu Bunshin no Jutsu - Техника Водяного Клонирования Я и два клона смогли сдержать разбуяневшегося испытуемого до того, как профессор вколол ему что-то и тот затих. Пульс есть, никаких дерганий. Если не считать очередную попытку бегства, все было хорошо. Моей "коллега" был просто счастлив. Я бы не удивился, если бы он начал отплясывать победный танец. Взяв кровь везучего, по сравнению с прошлым кандидатом, заключенного, он снова удалился ставить опыты. -Что с ним делать? -Пока он больше не нужен, я ввел ему успокоительное, так что он не опасен. Свяжите его пока. Оба заключенных снова оказались рядом. -Все прошло успешно. Я свободен? -Нет. Разве господин Курой не рассказал вам все заранее?- искренне удивился ученый. Так-так, что теперь? -Нет он сказал, что я все инструкции получу тут. -Дело в том, что я еще не знаю, как пилюля действует на шиноби, и вы должны быть тем, кто первый это испытает. -Ух ты, здорово! Нет. Видя, что случилось с первым испытуемым, я совсем не имел желания играться с незнакомыми мне вещами. -Как это? Но вы должны! Поймите, я все тщательно измерил, все учел, процент того, что опыт не удастся всего лишь 35%. -Да будь хоть 1%, я не собираюсь быть лабораторной мышью. -Вы хоть понимаете, какая честь вам оказана? Вы войдете в историю науки вместе со мной. Я бы испытал все на себе, но мое тело слишком старое для такого. К тому же я это разрабатывал специально для шиноби. Может я поступаю глупо, но все-таки делать нечего. -Хорошо, я согласен с одним условием. Вы объясните мне причину неудачи опыта с первым испытуемым, но без непонятных терминов! Одно непонятное моему разуму слово и я ухожу. -Хорошо-хорошо. Причина довольно проста: пилюля напрямую влияет на ваше тело, как вы уже заметили. Она стимулирует мышцы, повышает скорость рефлексов и тому подобное. Кровеносная система, в свою очередь, тоже претерпивает изменения. Это и стало причиной смерти. Циркуляция крови резко повысилась, стала нестись по венам с огромной скоростью, сердце испытуемого не выдержало и разорвалось от нагрузки. Я внес необходимые поправки, предотвращающие это и, как вы можете судить по второму опыту, все прошло как надо. -Ладно, давайте сюда ваши шарики. Обрадованный моим решением, профессор притащил мне пилюлю. Я осторожно положил ее в рот и проголотил. Гадость, вкус ничем не отличается от прошлой версии. Однако, вкус меня интересовал меньше всего. Я ощутил прилив энергии, бушующей внутри меня. Зрение обострилось, в движениях появилась какая-то легкость. Отлично, по крайней мере я еще жив. -Попробуйте сделать что-нибудь, испытайте эффект,- взгляд переполненный интересом приклеелся ко мне. Не придумав ничего лучше, я достал меч и был крайне удивлен. Ощущение такое, будто я держу в руках соломинку. Тяжесть клинка совсем исчезла. Проведя пару рубящих атак, будто сражаюсь с противником, я пришел в восторг. Обычные пилюли не давали такого замечательного эффекта. Я был поражен. -Ну как, вы не жалеете о своем решении? -Как не странно, нет. Что насчет постэффектов? Слабость, боль в мышцах? Чего ожидать по истечении срока действия? -Ничего вышеперечисленного,-с гордостью ответил профессор,- никаких осложнений. -Кстати, а ведь пилюли идут в комплекте из трех штук, одна мощнее другой. Если вы сумели предотвратить смерть на первой стади, это хорошо. Но что будет, когда я приму вторую или даже третью пилюлю? Старичок снова просиял от удовольствия. -Абсолютно ничего. В состав этих пилюл входит, вещество, стимулирующее ваш организм перед приемом новой таблетки. Это вещество готовит ваше тело для испытания еще большей нагрузки. В том, что это не ложь я убедился спустя пару часов. Все-таки профессор молодец, такая вещь может послужить серьезным подспорьем в бою против сильного противника. -Еще один момент, молодой человек, нельзя, чтобы наши испытуемые разбозаривали секреты исследований. Придется от них избавиться. Что ж, не впервой. С недавнего времени я научился не колебаться, при выполнении грязной работы. Если больше никак, то я должен это сделать. Один из них все еще был без сознания, второму повезло меньше. Я прервал поток окорблений из его губ, быстрым движением куная по горлу и рассправился со вторым. Профессор сказал, что найдет куда деть тела. Исследования, которые помогут нашим шиноби защищать свою деревню и ее интересы, стоили трех жизней. Попрощавшись с профессором, который пообещал упомянуть мое имя в отчете по исследованиям, я отправился писать собственный отчет об успешном испытании нового препарата.
Сообщение отредактировал Falldead - Понедельник, 01.08.2011, 22:04
Честно говоря, так долго я не обдумывал предстоящую миссию еще никогда. Я крутил ситуацию с разных сторон, пытаясь присобачить себя к заданию, а задание к реальности – не получалось ничего путного, хоть убей! Зачем нападать на лабораторию, пусть там даже и находятся какие-то жутко секретные разработки, да еще и не законченные? А ведь было сказано буквально следующее: утром доставят необходимые для окончания опытов ингредиенты. Нужно только проследить, что бы ночью в лабораторию никто не проник. Соответственно, либо о предстоящем нападении знали заранее, но зачем тогда оставлять на охране одного меня? Не легче ли послать сюда отряд опытных шиноби? Или так и сделали, а я тут просто для отвода глаз? Либо… Что либо – понять я не мог)? Кому это могло понадобиться? В конце-концов я додумался до того, что у меня разболелась башка и что бы не заработать геморрой мозга, я решил тупо патрулировать лабораторию – авось, что и проясниться. А нет – так пусть они катятся к синегамьей бабушке со своими тайнами!
Я патрулировал территорию вокруг лаборатории, обходя ее по расширяющейся спирали и возвращаясь обратно, вот уже третий час, чувствуя себя законченным идиотом. По ночам уже становилось прохладно, свежий ветерок с вершин гор пробирался под одежду – и не души. Спящая деревня залегла вокруг темным зверем – ни огонька, ни звука, только ветер шуршит листьями в кронах деревьев. Главное, я не встретил ни одного патруля. Раньше я об этом как-то не задумывался – повода не было, а сейчас… Должны же охранять Верхний город? Оно, конечно, сдесь шиноби больше, чем блох в моем хорьке, но все-таки… И тут я краем глаза заметил едва различимую тень у стены дома, тень, чуть более плотную, чем темнота вокруг. Я замер. Тень шевельнулась и заскользила вдоль стены. Значит, не померещилось. Сердце сделало кульбит и бухнуло где-то в горле. Во рту разлился кислый привкус. Закричать, позвать на помощь, поднять тревогу? А если это и есть охранник? А если нет? А если опытный диверсант, к примеру? Пока мысли носились в голове растревоженными мухами, тело все делало само. Я как можно тише крался за скользящей впереди тенью, замирая, когда останавливалась она и двигаясь дальше. Куда мы идем – не оставалось никаких сомнений. Впереди из интересного были только здание лаборатории и фонтан. Вряд ли его или ее интересовал фонтан. Гул у меня в голове стоял такой, что я только слабо удивлялся, что его не слышит то, кто крадется впереди меня: поднять панику? А если это свой? Обезвредить сейчас, пока он меня не заметил? А если это, опять таки, свой? А если чужой, только гораздо опытнее меня? Мне отчетливо представились глаза умирающего шиноби того, которого убил я: белесые, поддернутые пленкой. Представилось, что это мои глаза и моя кровь хлещет на чужие руки… Меня чуть не вывернуло ужином. Я прижался к стене и задышал, как больная собака. Тень, тем временем, тоже замерла у самой стены лаборатории. Затем заскользила вверх по стене, цепляясь руками-щупальцами за выступы камней. В тускло серебрящемся лунном это выглядело жутко: словно гигантский паук проворно бежит по стене. Миг – и тень, взметнувшись, скрылась за балконом. Все! Опоздал! Я рванулся вперед, пересекая площадь прыжками. Судорожный вопль собственного сознания: «Сто-о-ой!» остался где-то позади. По стене я не взобрался, а взлетел, кажется, едва касаясь кончиками пальцев кирпичей. Сердце отстукивало: «Все! Опоздал! Все!» Из-за меня, из-за моей трусости сейчас пропадуд очень ценные разработки! Меня мало убить! Мало! Все из-за меня! Перила балкона я даже не заметил, прыгнув вперед и… влетев головой во что-то весьма твердое. Инстинктивно я схватился за это «что-то» руками. Кто-то хрюкнул у меня над ухом и мы дружно покатились кубарем. Сколько времени прошло – я не знаю, мне показалось, что очень много. Но в конце-концов я осознал, что лежу на ком-то, придавленным моим собственным весом и, первое, этот кто-то пытается слабо шевелиться и выползти из-под меня. Второе, этот кто-то тот, кого я преследовал. Я вскочил как ужаленный. Со всей дури пнул темнеющий на полу силуэт куда-то в район печени. Зачем-то обежал его и пнул еще раз. Опять обежал, примерился приложить его еще разок, но тут сообразил, что мои пинки малоэффективны и что злоумышленника было бы неплохо сначала связать. Веревку я, конечно, забыл дома, но у меня при себе имелась металлическая проволока, которую мы используем для ловушек. Я заработал, как твой тутовый шелкопряд в мгновение превратив врага в кокон. Вот тут то силы и покинули меня как-то все разом. Я плюхнулся на задницу, пытаясь отдышаться. Адреналин схлынул – осталась бесконечная усталость. Я сидел и туго соображал, что же мне теперь делать дальше? Тень на полу пошевелилась. Я пихнул его ногой. Он, как мне показалось, испуганно замер. Мы еще немного посидели в тишине. - Эй… - Послышался тихий, какой-то робкий голос. - Чего тебе? – Спросил я устало. Что же мне с ним, все-таки, делать, а? - Слушай… Отпусти меня… - Ага, щас! Именно для этого я тебя и ловил – что бы отпустить! - Говори потише, пожалуйста! А зачем ты меня ловил? Я как-то даже растерялся от такой наглости и сразу не нашелся что ответить. Парень (теперь я рассмотрел, что это был именно парень, мой ровесник, может чуть постарше) с трудом повернул голову и смотрел на меня. Я его снова пихнул: - Рот закрой. - А я тебя знаю. Ты этот… как его… Бака. Я аж ошалел от такой осведомленности шпиона. - Я – Ахо, придурок, сам ты бака. Стой! А откуда ты меня знаешь? - Так мы вместе в академии учились. Я только младше на год. - Так ты наш, что ли? – Теперь я и сам видел то, что не заметил в горячке: бандана, обмотанная вокруг предплечья с эмблемой Кумо на бляхе. – И ты решил что-то выкрасть из лаборатории? - Ты чё, с дерева рухнул что ли? – Парень вполне правдоподобно опешил. – Да я только… - Ну и чего ты замолчал? Чего только? - Да цветы я ей хотел оставить… Тут лаборантка одна работает…- Нехотя пробормотал он. Мы оба замолчали. - Слушай, отпусти ты меня. А то застукают нас здесь – оба позору не оберемся. Я был вынужден согласится с его правотой. Он уже направлялся к балкону, как меня озарило: - Эй, стой, а цветы то где? Парень обернулся, выволок из-за пазухи помятый изломанный букет и, ухмыляясь, протянул мне: - Вот, дарю. – и канул за перилами балкона. Я тупо уставился на изуродованный букет у себя в руках. Мда-а, охотничек! В этот момент вспыхнул свет и комната, как по мановению волшебной палочки, наполнилась людьми. Вперед вышел сам господин Курой Яте собственной персоной. - Ахо-кун? Потрудись объяснить, что тут происходит. Не найдя ничего лучшего, я протянул ему букет.
Естественно, ни о каком продолжении слежки в эту ночь и речи быть не могло. На меня орали так, что, наверное, в стране Барсука было слышно. Ну вот почему всегда так: чуть что – сразу Ахо крайний? Где справедливость? Утром я узнал, что не смотря на мои старания, эксперимент все-таки удачно завершили. Но результаты его (интересно, чего они там придумывают то?) почему то не передали сразу в Резиденцию, а оставили еще на одну ночь в лаборатории. И знаете что? Меня опять послали их охранять! Вечером я снова вышел в свой патруль, хотя сомнения в его целесообразности у меня было не больше чем вчера. Ну кто, скажите на милость, будет в серьез посягать на лабораторию, кроме влюбленных в лаборанток генинов с цветочками? Ночь прошла ужасно. Дождь лил как из ведра, нет, скорее как будто кто-то порвал небо, и все запасы воды потоком извергались на Кумо и несчастного Ахо. Под утро, не смотря на дождевик, промокший, как искупавшаяся мышь, продрогший до костей, я кое-как пристроился под балконом лаборатории. Кажется, я даже задремал. Не буду врать, не услышал я ни шагов, ни шороха, только дождевые капли плеснули мне в лицо, приводя в чувство. Несколько мгновений я сидел, тупо таращась во мглу. Потом, все-таки решил выбраться из своего убежища и обойти территорию еще разок, благо до рассвета оставалось всего – ничего, хотя на освещении это никак не сказалось. Я вылез из-под козырька, потянулся всем телом до хруста в суставах, подставляя лицо под потоки воды, что бы хоть немного прийти в себя и… увидел чьи-то ноги, мелькнувшие над перилами балкона. Ситуация повторялась до абсурда. Я даже нервно хихикнул. Интересно, это то же воздыхатель или кто-то новенький? Вот сейчас мы этого супчика поймаем и уж теперь то я не поддамся ни на какие уговоры – представлю его рожу прямо пред ясные очи господина Курой. Пускай-ка он извиниться за свои слова и поймет, что у меня в голове не только «пакости», и что я не вру, «сваливая собственную вину на других». Меня пробила нервная дрожь предвкушения. Я скинул плащ, не обращая внимания на дождь, легко и бесшумно взобрался по стене, перепрыгнул через перила и ворвался в комнату. - Стоять! – Проорал я грозным голосом и… получил такой удар в поддых, как будто меня лягнула лошадь. Я лежал, таращась в потолок и учился дышать заново. Получалось хреново. Воздух никак не хотел наполнять судорожно сжавшиеся легкие. Я тупо созерцал едва различимую паутину натянутых струн с более темными прямоугольниками взрывных печатей. Взгляд цеплялся то за одну деталь то за другую. Вот струна, протянутая прямо к двери. А вот ловушка над полом, на уровне колен – тот, кто попытается обойти первый «секрет», нарвется на второй. А вот дождевые капли занесенные порывом ветра в открытую балконную дверь разбились о вовсе невидимую нить. А на стенах и потолке начерчены печати, не знакомые мне. - Ксо! – Прошипел кто-то рядом со мной зло и раздраженно. Тень нависла надо мной, как скала. Я со всхлипом втянул в себя воздух. Ксо! Вот именно: Ксо! Сейчас меня будут убивать. Вот прямо сейчас, сию минуту. Потому что я был не прав, а прав господин Курой. Потому что я глупый наивный щенок. Потому что один раз мне жизнь уже показала, что игры в шиноби и жизнь шиноби – это две большие разницы, но я этого урока не понял. И вот прямо сейчас мне преподадут еще один урок. Для меня - последний. Каким-то краем сознания я все ждал, что на меня опять накатит липкий одуряющий страх и тошнота. Но страха, почему-то, не было. Только пустота. Я вяло удивился: почему же враг медлит и я все еще дышу? И тут меня захлестнула такая волна желания жить, просто жить, просто дышать, что я едва не задохнулся. Мои ноги сами собой, никак не согласуясь с моими желаниями, взметнулись вверх, отталкивая от себя зловещую тень с такой силой, что упор остался только на лопатки и шею. Удара я не почувствовал, только тень исчезла. Мне бы бросится к окну и поднять шум, но дикое, звериное желание жить все еще бурлило во мне. И передо мной был враг, который угрожал мне. И если я не уничтожу его прямо сейчас – я не смогу дольше существовать свободно. И я рванулся к нему. Он уже ждал меня, не собираясь умирать ради моего спокойствия. Через несколько мгновений я понял, насколько враг сильнее и опытнее меня – все мои атаки проваливались и уходили в сторону. Еще через несколько минут пришло удивление: почему он не атакует в ответ? Он только блокировал, причем очень мягко, почти нежно, как будто стараясь, что бы глупый пацан не навредил сам себе. Мы танцевали по комнате, закручивая вокруг себя щепки, обломки мебели, обрывки его ловушки и этот танец казался бесконечным. Я начал уставать. И опять вспыхнул спасительный свет. Мой враг оказался закутанным во все черное – даже голова замотана банданой по самые глаза. Он коротко взглянул на меня и бросился к балкону. Мимо меня мелькнули чьи-то силуэты. Кто-то орал, кто-то тормошил меня за плечи, но я стоял как тряпичная кукла, не чувствуя ни-че-го. - Даже ты можешь на что-то сгодиться. – Яте хлопнул меня по плечу. – По крайней мере, поработал наживкой. Ну что ж, господин Сейко, я думаю, что из этого молодца мы вытрясем все, что нам нужно и узнаем, кто нам тут пакостил. А УБП можно пускать в производство. Наито Тори Ранг:Генин Кумо (В замарозке.) Скорость:750 Жизни:1500 Запас Чакры:1250 Сила и Стойкость:500 Кошелек: 1420 Доступные стихии:воздух Миссии:D-1,C-9,B-0,A-0,S-0. Экипировка: (пока что пусто) Оружие:Сюр-10;Кун-10;Взр.Свит.-1 Бои:Победы- 0 Поражения- 0
Сюр-10;
Кун-10;
Взр.Свит.-1 
Войти на сайт
